ИСТИНА

Тигр – одна из ключевых фигур фольклора народов Индонезии; тигр почитался как тотем и первопредок; способность превращаться в него приписывалась колдунам и шаманам. В народной яванской культуре тигр олицетворяет силы хаоса, опасность и конфликтность (ритуальный танец реог понорого). Герои сказок, представлений теневого и кукольного театра (ваянг) и волшебно-авантюрных повестей средневекового типа (хикаятов) в обязательном эпизоде блуждания по лесу выходили на бой с чудовищем – людоедом (раксасой) или тигром, победа над которым имела двойной смысл инициального испытания и – в период исламизации (XIII – XVI вв.) – важнейшим элементом Пути (тариката). Победа над чудовищем-тигром означает продвижение по тарикату, победу над своими страстями при постижении Божественного Абсолюта и смирение «гневной души» (нафс ал-аммара). Фольклорно-мифологические мотивы о взаимодействии человека и тигра сохраняются и в современной культуре и литературе Индонезии. В отличие от героя романа Мохтара Лубиса «Тигр! Тигр!» (1975), главному герою романа Эки Курниавана «Человек-тигр» (2004) не удается победить «тигра в сердце своем» и справиться со своими страстями. Прохождение суфийского Пути, который знаменуется переходом в пограничное состояние перед растворением в Аллахе (фана’) деконструируется, герой поддается на «тигриное» начало и совершает убийство. В отличие от положительных героев средневековых повестей-хикаятов, современный антигерой не только не пытается победить свою «гневную душу», а наоборот, отдается во власть ее разрушительной силы. Он проходит «антипуть», минуя все ступени познания в обратном направлении («антитарикат»). В отличие от пронизанного исламским пафосом романа «Тигр! Тигр!» (где тигр предстает как Возмездие Аллаха за грехи), роман «Человек-тигр» Эки Курниавана продолжает эксплуатировать анимистические концепции образа тигра как шаманского духа и суфийскую символику тигра как гнева в душе человека, переосмысляя «завершающую стадию» Пути.