ИСТИНА

В ряду библейских эпизодов, составивших традиционную программу храмовых декораций в византийском культовом искусстве, сюжет сотворения мира занимает первое, во всех смыслах, место. И совсем не потому, что непременно присутствует в каждом изобразительном цикле, а потому, что он является отправной точкой в начале красочного библейского рассказа «в картинках». Повествование это начинается с изображения не Адама и Евы и их грехопадения, а с «тварного мира», созданного Творцом за шесть дней, получившего в православном прочтении название «Шестоднева». Иконография Шестоднева в византийском изобразительном искусстве довольно любопытна, как и вся средневековая изобразительная традиция. Перед художником оказывался ряд непростых задач. Первая – почти умозрительная - изобразить неизобразимое, не имеющее материального воплощения, то есть саму идею и процесс творения. Вторая – лаконичность изображения, поскольку храмовая декорация предполагает емкую выразительность, крупный план, яркий и понятный символ, легко считываемый зрителем, однако не теряющий при этом своей глубины и многозначности. И, наконец, третья – исполнение – убедительное, яркое, отражающее заложенную идею. Для византийского культового искусства в целом характерен устойчивый тип изображения, почти канонический, о чем свидетельствует традиция изображения Иисуса Христа, Богоматери и святых, закрепившаяся в иконописи и поддерживающаяся по сей день. Что же касается «мирских» сцен, то и здесь сложились типы изображения, утвердившиеся в многовековой практике. Так произошло и со сценами сотворения мира. «Отделение суши от воды», «Создание небесных светил», «Седьмой день творения» наиболее интересны в этом отношении. Одним из ярких примеров является изображение сотворенного мира в виде круга или средоточия концентрических кругов, помещенного в земное пространство, чаще всего представляющее собой райский сад с разнообразными растениями и крупной фигурой Творца в процессе созидания или отдыхающего в Седьмой день, как это показано в мозаичной композиции на южной стене центрального нефа собора Санта Мария Нуова в г. Монреале на Сицилии. «Создание светил» также дает весьма красноречивое представление о космологических концепциях средневекового мышления. Небесные тела изображались, как правило, двумя разновеликими окружностями, представляющими солнце и луну в окружении звезд. Там же, в мозаичном цикле Санта Мария Нуова Создатель восседает на сфере (сотворенном мире) и в другие дни творения, и в последний, седьмой, являя одну из основных своих ипостасей – Пантократора. Подобная иконография оказала влияние и на другие формы изобразительной практики, найдя отражение и в станковой живописи (например, во фрагменте полиптиха Джованни ди Паоло 1445г.) и в книжной миниатюре (Нюрнбергская хроника, Морализованная библия и др.), но практически не вышла за хронологические рамки Средневековья. Между тем, более выразительных и лаконичных схем не появится в последующие эпохи. Характер и формы храмовой декорации переживут трансформацию и откажутся от детализированного полотна «Библии для неграмотных», а станковая живопись, будучи доминирующей формой изображения утратит интерес к подобным сценам.