ИСТИНА

Летние месяцы календаря не были освоены официальным библейским календарём, и потому представляли широкое поле для эортологических экспериментов, в которых отражались идеологии различных еврейских сообществ Эллинистической и Римской эпох (III в. до х. э. – III в. х. э.). Это даёт нам возможность осмыслить многообразие летних праздников, постов и фестивных циклов, возникших в этот исторический период, как сферу полемического литургического творчества различных групп палестинского и египетского еврейства и описать их способы работы с календарным временем. Для достижения этой цели были поставлены следующие задачи: показать, какими разными способами эллинистические и ранне-раввинистические еврейские памятники включают месяцы IV-VI весеннего лунного календаря в смысловое единство литургического года; выявить, какое мифологическое и ценностное содержание они приписывают этим месяцам; соотнести идеологические мотивы, стоящие за этим творчеством, с выявленными формальными и содержательными особенностями параллельно развивающихся традиций античного иудаизма, чтобы интерпретировать возникающие между ними различия как осмысленные языковые высказывания, отражающие взаимные позиции каждой из стоящих за ними групп.. -- Все опыты эортологического освоения месяцев IV-VI с одной стороны, берут за образец календарные и мифологические модели, используемые в официальной символике месяцев I-III –пентеконтадный, теттараконтадный или триконтадный отсчёт, контрапункт поста и праздника, мотив Откровения. С другой стороны, они учитывают внешние образы, связанные с летним солнцестояния как днём сокращения света, плачами по Таммузу, урожаем винограда. Эти образы преломляются в рамках пост-библейской мифологии – изгнания Адама из Эдена, разбитых Скрижалей или разрушенного Храма, которые заменяют собой мотивы смерти-и-воскресения, характерные для месопотамских и обще-ближневосточных сакральных дат в этот период. Таким образом, календарь становится языком для выражения идеалов и ценностей каждого из конфликтующих еврейских сообществ