ИСТИНА

С момента объединения двух немецких государств, мнимого нового «нулевого километра» и новой точки исторического отсчета, полагалось, что развитие немецкого государства теперь пойдет по иному пути, без страха и сожаления по поводу немецкой природы государственного строя, однако на этом пути возникли непреодолимые препятствия в виде темы Холокоста и общенемецкого покаяния за военные преступления, которые так называемые «сознательные СМИ» долгое время прививали немецкому социуму. Неоспоримо и то, что связанный с этим общенациональным покаянием комплекс вины (и более того - комплекс заслуженной вины) глубоко укоренился в западной части немецкого общества, в то время как восточные немцы не чувствовали себя наследниками военных преступников и не выказывали стремления к «мифическому покаянию», ибо отождествляли себя с победителями нацизма. В данной ситуации, несмотря на объединительный порыв и стремление к общенемецкому государственному началу, обнаруживается отсутствие общей основы для будущего единения, которого в культурном и ментальном смысле так и не произошло, даже спустя 30 лет после падения стены. Все это побуждает немецких писателей и публицистов искать общий фундамент для объединительного строительства. Не вызывает сомнения, что идентичность восточных немцев, отвергающих свою причастность преступлениям войны («все фашисты по ту сторону стены», «антифашистский защитный вал» и т.п.) недостижима в современных условиях, когда отрицание Холокоста является преступлением. И здесь как нельзя кстати оказывается «психотерапевтическая» концепция Сабины Боде, согласно которой все немцы не столько виновники войны, военные преступники и их потомки, но в первую очередь жертвы войны. В своей трилогии ( Die vergessene Generation – Die Kriegskinder brechen ihr Schweigen; Kriegsenkel. Die Erben der vergessenen Generation; Nachkriegskinder. Die 1950er Jahrgänge und ihre Soldatenväter) автор настойчиво пытается обосновать вымышленную концепцию общенациональной военной травмы, объявляет войну (во всех ее проявлениях) причиной немецких бед, позволят себе «научно-психологические» интерпретации ранее запретных тем и поддерживает пропагандистские мифы, при этом не покушаясь на базовые константы европейского сообщества, такие как идеи демократии, либерализма и открытого рынка.