ИСТИНА

Несмотря на долгую историю геологического изучения (c ХVIII века) и обилие фактического материала в силу ряда причин принципиально так и не решены вопросы модели геологического строения и, как следствие, истории развития Крымского региона. Существующие ныне концепции представляют собой самостоятельные и не связанные друг с другом модели строения и истории развития этого региона, зачастую противоречащие друг другу. Во многом это является следствием различных научных школ со своими подходами к пониманию геологии Крыма. Таким образом, парадигма на данный момент отсутствует. Унификации представлений о строении и эволюции региона будут способствовать проводимые в данный момент работы по геологическому доизучению площадей масштабов 1 : 1000000 и 1 : 200000. Методика работ включала: 1) cбор, анализ и систематизацию фондовых, архивных и опубликованных материалов; 2) полевые наблюдения; 3) лабораторные исследования; 4) камеральные работы. Сбор, анализ и систематизация фондовых, архивных и опубликованных материалов заключался в рассмотрении 329 наименований опубликованных материалов, 24 фондовых отчетов, 69 АФС масштаба 1:50 000 и крупнее (до 1:10 000), а также огоромного массива первичной фактографической и картографической информации. Массив первичной информации включает в себя около 800 определений результатов лабораторно-аналитических работ, материалы полевых наблюдений (около 200 точек наблюдения), информацию о стратотипах (опорных разрезах) суммарной мощностью около 900 м, информацию о полезных ископаемых, геолого-геофизической изученности, блоки данных дополнительных материалов (замеры трещиноватости (320 определений), замеры элементов залегания (102 определения), замеров магнитной восприимчивости (863 определений), замеров естественной остаточной намагниченности (Jn); остаточной намагниченности насыщения (Jrs); разрушающего поля остаточной намагниченности насыщения (H`cs) и прироста магнитной восприимчивости после нагрева до 500oC в воздушной среде (dk) – 180 определений; определений фильтрационно-емкостных свойств горных пород (81 определение), описания 62 шлифов и около 600 графических материалов (схем сопоставления, стратиграфичексих колонок, ритмограмм и т.д.)). В рамках полевых наблюдений за 111 маршрутов были описаны 840 точек наблюдения, осуществлено 299 замера элементов залегания, сделано 1736 фотографий. Все эти данные были введены в цифровую базу данных. Лабораторные работы: петрографическое исследование 25 шлифов и беглый просмотр 100 шлифов, палинологический и диатомовый анализы 30 образцов, микрофаунистический анализ 60 образцов и макрофаунистический анализ 75 образцов, U-Pb датирование (SIMS SHRIMP) по циркону (10 точек) для двух проб, определение изотопного состава C+O в карбонатах – 55 проб. На стадии камеральных работ было произведено: ознакомление с коллекциями каменного материала по территории исследований (листы L-36-XXVIII, L-36-XXIV, L-36-XXX, L-37-XIX, L-37-XXV, L-37-XХXV), изучено 1200 образцов органических остатков и 1800 образцов горных пород петрографической коллекции, также были изучены 200 образцов минералов; оценка геологической, гидрогеологической, геохимической и геофизической изученности; предварительное комплексное дешифрирование материалов АФС и КФС; комплексная интерпретация геолого-геофизических материалов и дистанционных основ по территории исследований. Подводя итог анализу литературных источников можно выделить несколько концепций к подходу оценки геологического строения и эволюции рассматриваемого региона. Мы ни в коем случае не считаем возможным решать проблемы стратиграфии и эволюции региона с позиций «геологического нигилизма», начиная все «с чистого листа» как справедливо написано в статье [Юдин, Аркадьев, Юровский, 2015]. Речь идет о геологической карте Крыма масштаба 1 : 200 000 [Попадюк, 2013; Шеремет и др., 2014], на которой области распространения таврической серии показаны как образования нижнего мела, а интрузии среднеюрского возраста «сидят» в нижнемеловых отложениях. В определенной степени выбор концепции, или модели является философским, или вопросом веры в те или иные представления, а сама модель является нашим упрощенным представлением более сложной действительности. 1. «Тектоническая» концепция (В.В. Юдин [Юдин, 2006; 2009; 2011; Юдин, Герасимов, 2001 и др.]). В строении Горного Крыма выделены зона(ы) тектонического меланжа длиной более 100 км и шириною до 10 км. Большая часть геологических границ показаны как тектонические (срывы, надвиги). Многие спорные вопросы исчезают с появлением обширных зон меланжа. Интрузивные тела расположены внутри этих зон. При таком подходе становится не обязательно «вписывать геологические границы в рельеф», можно решить проблему вариации мощности и элементов залегания стратонов. В чем-то похожих взглядов придерживались С.Б. Розанов и В.С. Милеев (МГУ) [Милеев, Барабошкин, 1999; Милеев и др., 2006; 2007; 2009 и др.]. На наш взгляд (в том числе по полевым наблюдениям) и по литературным данным не все тектонические границы являются таковыми. В подтверждение приведем следующую концепцию. 2. Концепция «структурно-формационных зон» [Фiколiна и др., 2008ф], в которой тектоники «на один-два порядка меньше», чем в предыдущей, но зато много структурно-формационных зон (СФЗ). В каждой СФЗ – свой набор свит. Границы стратонов вписаны в рельеф, их элементы залегания и мощности согласованы. Мы полагаем, что при таком подходе стратиграфический каркас становится слишком громоздким, возникает множество похожих друг на друга и мало отличимых в поле свит или толщ, что затрудняет понимание геологического строения и истории развития региона. Изменения состава и мощности стратонов на наш взгляд логичнее считать фациальной изменчивостью. Трудно представить, что, например, в позднемеловое время при высоком уровне стояния океана на расстоянии в десятки километров друг от друга существовали локальные структуры, в которых формировались самостоятельные геологические тела, независимо от соседних площадей. В таком случае придется признать, что у каждой из них была своя геологическая история. При составлении карты невязок между картами, представляющими первую и вторую концепции путем совмещения западной и восточной половин этих карт, практически ни одна геологическая граница не прослеживается: стратиграфические границы «упираются» в зоны меланжа или в дислокации. Имеются и другие расхождения в трактовке геологического строения. Приведем некоторые примеры. На картах [Фiколiна и др., 2008ф] и [Юдин, 2009] существенно различаются элементы залегания. Например, для верхнеюрских отложений в районе Караби-яйлы и Чатыр-дага на карте [Юдин, 2009] показано горизонтальное залегание, а на карте [Фiколiна и др., 2008ф] угол залегания достигает 70°. По нашим наблюдениям они местами близки к данным предшественников [Фiколiна и др., 2008ф], но временами – составляют первые десятки градусов. На карте [Юдин, 2009] Караби – Яйла показана как область распростаранения в основном нижнемеловых отложений, а на карте [Фiколiна и др., 2008ф] – верхнеюрских. Сложное геологическое строение района горы Демерджи также дискуссионно и может быть объяснено несколькими моделями [Рудько, 2014]. Например, блоковое строение района и широтный сброс между гг. С. и Ю. Демерджи отмечала А.И. Успенская [1969], надвиговое строение предлагали М.К. Бахор [1992], В.С. Милеев с соавторами [2006, 2009 и др.], а также В.В. Юдин [2009 и др.], однако, по мнению исследователей, архитектура этих дислокаций и их типы различны. В статьях В.С. Милеева с соавторами [2006, 2009] показан надвиг титонских известняков на верхнеюрские конгломераты более раннего возраста и сброс между гг. С. и Ю. Демерджи. У В.В. Юдина [2009] мы видим надвиги с южными падениями, и надвиг блока С. Демерджи на блок Ю. Демерджи, а также – широкие зоны тектонического меланжа шириною от первых десятков до первых сотен километров, широко развитые в области выходов юрских отложений. М.К. Бахор [1992] описал крупные нарушения типа сбросо-сдвигов, сдвиго-сбросов и надвигов [Рудько, 2014]. Несмотря на обобщающий характер издания «Государственная геологическая карта Украины – 200», данные, представленные в нем, местами могут носить неоднозначный и зачастую противоречивый характер. Одни и те же свиты в разных СФЗ (например, Демерджийская) имеют совершенно разный возраст, что, возможно, объясняется технической ошибкой при составлении макета карты. Другой пример – это различная трактовка бельбекской свиты для разных листов (L-36-XXVIII (Евпатория), L-36-XXXIV (Севастополь), L-36-XXIX (Симферополь), L-36-XXXV (Ялта)) в одном издании [Анфимова, 2015]. Вместе с тем, мы признаем, что коллективом авторов (ныне – ГУП «Крымгеология») была проделана огромная работа по сбору, анализу и систематизации фондовых, архивных и опубликованных материалов в комплексе с собственными полевыми наблюдениями, а подготовленный ими комплект карт и пояснительная записка – важный шаг по дальнейшему доизучению Крыма после работ М.В. Муратова [Успенская, 1969]. В итоге, несмотря на огромную проведенную работу, многие вопросы в стратиграфии так и остались нерешенными. По ним нет единого мнения, что требует проведения дальнейших исследований. Именно по этой причине, ряд свит юрской и более молодых систем были нами закартированы как объединенные или нерасчлененные (вместе с другими свитами в составе одного стратона), с учетом дальнейшей возможности их разделения по итогам работ в следующие годы. Также, на наш взгляд, необходимо разобраться в областях распространения карадагской и бодракской свит в Предгорной и Южнобрежной частях листа L-36-XXIX и на смежных территориях (листы L-36-XXV, L-36-XXX, L-36-XXХIV и L-36-XXVIII). Результаты исследований геологического строения (включая стратиграфические схемы) и эволюции Крыма отражены в ряде работ, изученных нами [Анфимова, 2015; Белецкий, Белокрыс, 2013; Геологическая история…, 2006; Геология шельфа УССР, 1984; Никишин и др., 1997; Панов, 1997, 2002; Попадюк, 2013; Рудько, 2014; Стратиграфическая схема, 1987; Стратиграфический словарь, 1979; Стратиграфия УССР, 1969; Nikishin et al., 1998а, б; 2001, 2003, 2008, 2015; Okay, Nikishin, 2015 и др.]. Таким образом, до сих пор нет единой концепции геологического строения рассматриваемого листа. В результате проведенной нами работы оставлено структурно-формационное районирование для триасовых, юрских, нижнемеловых и миоценовых отложений, для остального стратиграфического интервала – принято свитное деление без СФЗ. Принятые нами СФЗ и свитное деление являются предварительными и были преимущественно заимствованы из работы [Фiколiна и др., 2008ф], которая является обобщением большого массива материала. Тем не менее, нами в эту основу были внесены некоторые коррективы. Последующие исследования покажут корректность наших построений. Также был построен схематический геологический разрез через Центральный Крым. На наш взгляд, на настоящий момент актуальным представляется уточнение возраста свит триасовой, юрской и меловой систем и их соотношений. Основными направлениями решения поставленного вопроса могут стать: 1) дополнительный анализ и переинтерпретация (в части стратиграфического расчленения) ранее описанных разрезов мезозоя и 2) проведение целевых маршрутов, направленных на выявление и картирование возможных выходов на дневную поверхность триасовых, юрских и меловых образований в Предгорной и Равнинной частях листа L-36-XXIX и на смежных территориях (листы L-36-XXV, L-36-XXX, L-36-XXХIV и L-36-XXVIII) с выполнением специализированных исследований по уточнению состава отложений, сбора дополнительных сведений об их положении в плане и геологическом разрезе.