ИСТИНА

Любой архитектурный стиль является стройной системой, предоставляющей мастерам возможность творить и одновременно накладывающей ограничения: композиционные, эстетические, иконографические. В ситуации послепожарной Москвы единственно верный вариант позднего классицизма спас город от обезличивания после утраты значительной части рядовой застройки. Тип дома-дворца в конце XVIII – начале XIX в. был постепенно заменен на более комфортный особняк, и в определенной степени это привело к изменению в структуре зрелого классицизма. Однако, в период 1813–1833 гг. упрощение стиля не превратилось в болезнь, но, обратно, стало импульсом к переосмыслению традиции М.Ф. Казакова, привнесению в нее новых живых черт. В этом процессе ведущую роль разделили между собой два известных зодчих – Д.И. Жилярди и А.Г. Григорьев. Так сложилось, что Григорьев, будучи правой рукой Жилярди и обучаясь с ним в одной мастерской отца и главного архитектора Воспитательного дома Дж. Жилярди, затерялся как мастер в своей собственной графике. В нескольких проектах дома А.А. Тучкова на Остоженке (1818–1819 гг., куплен в 1831 г. великим князем Михаилом Павловичем для своей жены Елены Михайловны) продемонстрированы отточенность архитектурно-графического почерка, высокий уровень техничности и стилистическая выверенность. Но подлинные подписные листы Жилярди и его реализованные проекты особняков заставляют сомневаться в вопросах достоверности и подражательности, возникает необходимость рассмотрения проектов Григорьева в разных «системах координат»: манеры, технической стороны исполнения, архитектурного замысла. Проблема, в которой каждый отдельный чертеж становится загадкой и полем для детального анализа ярко проявляется в серии графики, посвященной дому Тучкова. Целью доклада является демонстрация сложности отношений стиля 1813–1833 гг. как структуры и мастеров как носителей идей, а также выделение особенностей анализа архитектурной графики при столкновении с трудностями проведения атрибуции.