ИСТИНА

Вторая половина ХХ века ознаменовался торжеством дегуманизирующего сциентизма и позитивизма. Согласно этим идеологиям сциентизма физика и химия становятся безусловными эталонами всех наук. Все науки следует сделать столь же точными и доказательными. Отсюда особое внимание к методике и методам получения результата, к точности исследовательских процедур, широкое применение статистических методов. «Наука движется толчками, а толчки предопределятся методами» – часто вспоминались слова И.П. Павлова. Многие географы за з«олотой стандарт» стали принимать каноны экспериментальных и точных наук со сведением сложнейших объектов мезомира к физической картине мира. Чем дальше отстояло исследование от естественно- гуманитарной оси географической науки, тем легче в нем работалось, тем серьезнее все выглядело. Ведущие позиции все больше стали занимать, по словам А.А.Тишкова, – «не те, кто знал и понимал природу, а те кто овладевaл формальными методами анализа – математического, химического и биохимического, физического, компьютерного и пр.» [6, с. 171]. Секция 3. География   174 Под видом специализации по проблемам, на одном и том же объекте выстраивалось несколько предметных дисциплин. Дисциплины близки, но коммуникации между ними слабы. Зато все они охотно привлекают далекие от них методы физико-химических и математических наук, а также более близкие, но разобщено интерпретируемые ГИС-технологии и методы дистанционного зондирования. Примером подобного подхода может, наверное, служить исследование верхней 1–2-х метровой толщи грунта. Подходят, допустим, к шурфу почвовед, геоморфолог, мерзлотовед, грунтовед и ландшафтовед. Почвовед рассматривает почву и материнскую породу, на которой сформировалась почва. Он убежден в отличных от других тел свойствах почвы. Заключаются они в ее плодородии. А тем, что еще лучшим плодородием обладает лунный грунт реголит, почвовед не вспоминает. Подразделяет почвы почвовед, однако, не по плодородию, а по географическому положению. Например, в тундре развиты тундровые почвы, в тайге – подзолистые и бурые таежные, в степи − черноземы, в пустынях − сероземы. «Так классифицировать почвы, как классифицируют их до сих пор, все равно, что разделять животных по цвету, величине и т.д.», − замечал академик В.Р.Вильямс [1]. Глядя на почвенный шурф, почвовед интересуется, прежде всего, процессами вертикального перемещения вещества в почвенной толще, которые ведут к ее дифференциации на почвенные горизонты. А вот геоморфолога интересуют в первую очередь процессы горизонтального смещения вещества в той же толще (сползания грунта). Внимание мерзлотоведа привлекают процессы промерзания и протаивания, зимние режимы верхней грунтовой толщи, наличие в ней длительной сезонной мерзлоты. Грунтовед сосредоточен на несущей способности толщи, ее деформационных характеристиках, механической устойчивости. Ландшафтовед, разглядывая шурф, ищет в нем признаки отличий от другого шурфа в другом месте. Они позволяют ему подтвердить правильность выделенных им ландшафтных единиц. Получается, что разные ученые занимаются одной и той же толщей, а смотрят в разные стороны, не друг на друга. Они пользуются различной терминологией и семантикой, ведущей к дальнейшей фрагментации единого объекта и редукции данных. Разумеется, есть работы на стыках и по почвенному криогенезу, и по почвенно- гидротермическим движениям, но не просматривается общей методологии. Множество ученых прошлого века работали под лозунгами «математические методы решают все». Исключительную сложность географических систем позитивизм преодолевал путем редукции, схематизации и моделирования географических объектов. Тенденция измерить все, что поддается измерению, наблюдалась во всех отраслях географии. Без математических выкладок не солидно стало издавать книги или защищать диссертации. Сложилось представление, математика открывает или устанавливает некие структуры, закономерности, взаимодействия. «Редукционизм во многом стал неотъемлемой частью культуры географов и, можно утверждать, определяет развитие современной географии в нашей стране. Географ-аналитик все больше и больше вытеснял географа-философа, стремящегося не Секция 3. География   175 к расчленению ради глубины анализа, а к широкому обзору и концептуальному синтезу. Процесс подобного вытеснения особенно характерен для этапов преобладания процесса дифференциации географической науки, чем отличается современный период ее развития с его обилием новых объектов исследования, активностью новых научных движений и появлением новых дисциплин», – пишет Н.С.Мироненко [3, с. 24]. «Но география не математика, она во многом даже противоположна ей» [7, с.35]. Математика ̶ это даже не наука, а язык высокой степени общности. Его постулаты, хотя и абсолютно точные, но не содержат в себе никакой реальности. Развитие комплексных географических исследований в не меньшей степени связывалось с внедрением вычислительной техники. Но и этого не произошло. Напротив, именно с математизацией и формализацией связывает украинский ученый О.В.Гладкий [2] утрату географией своего философско-гносеологического содержания и общую дегуманизацию географического знания. Географам требовались реалии, а попытки редукции географии к законам других фундаментальных наук неоднократно создавали реальную угрозу самому существованию географической науки [8, 9]. В результате наметившиеся дегеографизации географической науки некоторые географы стали дистанцироваться от географии, уходили в узкопрактические изыскания или попадали под завораживающее влияние арсенала физико-химических или статистических методов. Успешно развивалась в советской географии только одна сторона взаимоотношений человека и природы – природопользование. В сложившемся представлении об антропогенных ландшафтах культурная составляющая была резко сужена. Проблемное поле культурно-гуманитарно-географических исследований трансформировалось от антропогеографического круга идей о связях человека и земли во всем историческом и географическом разнообразии к размещению объектов соцкультбыта, – отмечает М.В.Рагулина [5]. Распад науки на ряд слабо взаимодействующих дисциплин, таким образом, не обошел и географию. В древнейшей и увлекательнейшей науке, как и повсюду, утратился изначально присущий ей синтез философии, науки и искусства. Физико- географическая характеристика страны или части света стали преподносится так, будто совершенно не существуют ни народов, ни населения, ни их истории.