ИСТИНА

Комплексное изучение памятников Гнёздовского комплекса археологических памятников X-XI вв. с целью уточнения их топографического соотношения, внутренней топографии поселения, условий ландшафтной приуроченности и этапов развития одного из раннегородских центров Древней Руси. Актуальность изучения обусловлена масштабом Гнёздовского комплекса памятников (30 га территории поселения и почти 2000 сохранившихся и синхронных его наиболее активной стадии существования курганов, большая часть которых вплотную подходит к визуально определимым границам поселения) и информативностью получаемых в ходе полевых и камеральных работ материалов для исследования административного и торгово-ремесленного центра со сложной социальной и этнической структурой населения в X-XI вв. и своеобразного пригорода Смоленска более позднего времени. Имеющиеся данные уже сейчас позволяют с полным основанием рассматривать Гнёздово на одном из этапов его развития в качестве аналога таким известным центрам X в. как Киев (на Руси) или Бирка и Хедебю (Северная Европа).Научная новизна состоит в планомерном использовании комплексного подхода, включающего в себя кроме параллельного изучения поселения и синхронного ему могильника, использования современных методов естественных наук и технологий. Полученные результаты будут использованы в серии докладов и подготовленных на их основе статей.

Integrated study of Gnezdovo complex of archeological monuments of the 10th-11th centuries shall be undertaken with the purpose to define more exactly topographic interrelation of these monuments, the internal topography of the settlement, conditions of their landscape adaptation and stages of one of early town centers of Kievan Rus’ development. Relevancy of this study is conditioned by size of Gnezdovo complex of monuments (30 hectares of settlement area), nearly 200 burial mounds that have survived and are synchronous to the most active stage of the burial mounds’ existence (the greater part of burial mounds approaches the visually determined confines of the settlement) and information gained from materials obtained in the course of field and cameral works for study of the administrative and trade-and-craft center with its complex social and ethnic structure of population in the 10th and the 11th centuries and of a peculiar suburb of later time Smolensk. Available data allow with a good reason considering Gnezdovo at some stage of its existence as an analogue of such well known centers of the 10th century as Kiev in Rus’ or Birka and Hedeby in the North Europe. The scientific novelty consists in the regular, systematic use of complex approach which includes, besides the parallel study of the settlement and the burial ground synchronous to the settlement, use of the advanced methods of natural sciences and technologies. The results obtained will be used in a series of reports and articles prepared on the basis of these reports.

План изучения пойменного селища предусматривает продолжение исследования его центральной и западной частей с целью уточнения внутренней топографии и особенностей хозяйственного использования территории. Планируется расширение раскопа П-8/2001-2016),продолжение и завершение исследования частично вскрытого в 2016 г. участка с углубленным сооружением столбовой конструкции, при сооружении которого были использованы доски от обшивки ладей. Размеры сооружения (длина вскрытой частично стены составляет около 6 м)позволяет предварительно интерпретировать его как "длинный дом" - сооружение ранее неизвестное в Гнёздове. Благодаря редкой сотхранности культурного слоя раскоп П-8 является базовым для составления хроно-стратиграфической колонки пойменной части поселения. В западной части пойменного селища будут продолжены масштабные исследования на северном берегу внутреннего озера Бездонка, у подножия Центрального городища. В результате разведочного шурфа 2015 года(БД-2)здесь были выявлены и начато исследование остатков плетневой конструкции, предположительно связанной с обустройством древнего прибрежного участка. Расширение исследуемой площади позволит уточнить характер конструкции, и ,благодаря чрезвычайной увлажненности слоя, будут получены новые серии образцов для проведения дендрохронологического анализа - это расширит базу данных для разработки дендрохронологической шкалы Гнёздова. План работ на террасной части Центрального поселения в 2017 году предполагает продолжение работ по уточнению и геодезической привязке мест расположения раскопов 1970-1975, 1987-1998 гг. Будет продолжена работа по уточнению характера распространения и мощности культурного слоя в юго-восточной и северо-восточной частях селища (планируется применение малоинвазивных методов исследования). План работ по уточнению соотношения поселения и могильника предусматривает:уточнение с помощью современных ГИС-технологий топографического плана западной части Лесной курганной группы,примыкающей к границам селища на первой надпойменной террасе в предполагаемой зоне сопряжения границ селища и могильника. В процессе обработки полученного массового материала (керамика, шлаки,остеологический материал, сгоревшее дерево) планируется продолжение отбора образцов для лабораторных исследований.

Отработана методика послойно-поквадратного исследования культурного слоя с использованием метода "плавающих" бровок, полной промывки и последовательной фиксацией характера изменения слоя и остатков сооружений на чертежах и фотографиях,в том числе с использованием методики объемной фиксации археологических объектов; разработана и заполняется матрица базы данных индивидуальных находок, постоянно пополняется электронный архив полевой и отчетной документации. На участках пойменной, восточной и северной части Центрального поселения проведены геобурение, геомагнитная и сейсморазведка; составлена подробная карта распространения культурного слоя, перекрытого аллювиальными отложениями в пойменной части; на основе шурфовки, геологопочвенного бурения и подъемного материала составлена предварительная схема распространения культурного слоя в северной части террасного селища; намечена стратиграфическая и хронологические колонки исследованных ранее участков площадки городища, а так же в пределах центральной, притеррасной и прибрежной зон пойменной части поселения. Проведена предварительная локализация производственных зон на территории пойменной и террасной частей поселения, намечена "портовая" зона в древней прибрежной части Днепра. Собран и проанализирован архивный и картографический материал (в том числе, материалы аэро- и космической фотосъемки с 1942 до начала 2000-х гг.), что позволило наметить некоторые закономерности расположения курганных групп, их границы и определить динамику состояния памятника. Получены предварительные данные по палеоландшафту в период активного функционирования памятника. Начато планомерное изучение особенностей местного керамического производства и его сырьевой базы.

В 2017 году было продолжено изучение Центрального поселения Гнёздовского комплекса археологических памятников, расположенного в 12 км на запад от Смоленска на правом берегу р. Днепр. Основная цель работ – изучение характера и особенностей залегания культурного слоя, уточнение стратиграфии и назначения выявленных объектов в рамках решения дискуссионных вопросов хронологии и исторической топографии поселения. Полевые работы проводились на пойменной и террасной частях селища. Работы в центральной части пойменного сектора селища велись на участке П-8, исследования которого были начаты в 2001 году (сейчас общая вскрытая площадь – 474 кв.м). Общая площадь раскопа 2017 г. составила 20 кв. м. В 2017 г. полностью удалось исследовать до материка только восточную половину этой площади, западная часть (10 кв. м) была законсервирована для дальнейшего исследования (Рис. 1). Основная работа велась на участке, вплотную примыкавшему с востока к исследованному в 2016 году, на котором были начаты раскопки сооружения, которое по предварительным предположениям, являлось постройкой с несколькими этапами существования («постройка» 552). Для уточнения характера залегания слоев в рамках объекта методика раскопок в этот раз была изменена с традиционной для данного участка по пластам мощностью 0, 05 м на послойную. В результате удалось выделить стратиграфические горизонты (А–Г), соответствующие намеченным этапам. Полностью исследована углубленная часть «постройки». Котлован имел пологие стенки и уплощенное дно, ширина устья – 7 м, ширина дна – 4,8 м, максимальная глубина от уровня материка – 0,78 м, северная стенка существенно более пологая, чем южная. Верхнюю часть напластований раскопа составляли речные аллювиальные отложения, характерные для пойменной части поселения, ниже которых располагался не стратифицированный культурный слой мощностью до 0, 3 м (слой А). Он соответствует слою финального разрушения объектов, исследованных на всей площади раскопа П-8 ранее и обозначенных в полевых отчетах 2001-2015 гг. как «горизонт 2». К этому слою относятся две лежащие в северной части раскопа перекрывающие одна другую ямы, которые нарушили слои нижележащей постройки 552. Из находок в слое А можно выделить стеклянную зеленую пуговицу, аналогии которой зафиксированы в древностях Великой Моравии IX – первой половиной X вв. (Moravia Magna, 1980). Под слоем А залегали слои, относящиеся к котловану постройки, представлявшему собой углубленную в материк и вытянутую с северо-запада на юго-восток удлиненную яму с уплощенным дном. Наземную часть объекта зафиксировать не представлялось возможным. С южной стороны к котловану постройки примыкала вытянутая с запада на восток узкая яма (яма 548), возможно, функционировавшая одновременно с котлованом указанной постройки. Яма имеет уплощенное дно и отвесные в придонной части стенки, выше стенки становятся более пологими. Ширина дна – 0, 35 м, ширина устья – 1, 20 м, глубина – 0, 70 м от уровня материка. Многослойное заполнение ямы и характер залегания слоев в основном соответствуют расположенной рядом «постройке». Находки немногочисленны и невыразительны – неопределимые фрагменты железных предметов и отдельные стеклянные бусины. Вероятно, эта яма имела хозяйственное назначение. Непосредственно под слоем А располагался слой слабогумусированной супеси, по видимому, являющийся засыпкой верхнего слоя постройки. Предположительно слой засыпки перекрыл котлован постройки после прекращения ее существования и служил для нивелировки поверхности. В нем прослежены несколько расположенных по линии север-юг ямок от частокольных столбов диаметром от 0, 08 до 0, 20 м, и небольшая узкая канавка шириной около 0,10-0,15 м, связанные со слоем А. В слое нивелировки найден серебряный усатый перстень – предмет, наиболее характерный для древностей Северо-Запада Руси X – XII вв. (Недошивина, 1967) и ранее неизвестный в материалах Гнёздова. Лежащий под засыпкой слой Б состоял из серой гумусированной супеси и прослеживался по всей площади раскопа. Слое оказался насыщен большим количеством тлена от костей животных и беспорядочно расположенными камнями (Рис. 2). При разборке слоя найдено множество стеклянных бус, среди которых преобладает синий бисер, и различные предметы быта (ножи и их обломки, иглы, фрагменты глиняных пряслиц и сланцевых оселков). Их находок следует упомянуть небольшой конгломерат, состоящий из прикипевших друг к другу оплавленных стеклянных бус – на территории поймы такая находка отмечена впервые. Из слоя Б происходят многочисленные фрагменты глиняной посуды, из которых 58% принадлежат лепным и 42% - раннекруговым сосудам. Следующий, более ранний горизонт постройки обозначен как слой В. В нем можно выделить два микрогоризонта. К первому относятся две сильно насыщенные углем прослойки, перекрытые слоями засыпки (слой В1), которые не выявлены в прилегающей к котловану постройки яме 548. На поверхности верхнего углистого слоя лежало пятно сырой глины округлой формы и размером 0, 40 х 0,40 м неясного назначения (запас сырья?). Поверхность углистого слоя неровная, она заметно понижается в северном направлении (падение уровня до 0, 6 м). С этим микрогоризонтом связана яма, впущенная в материк южной части раскопа. Заполнение ямы - серая гумусированная супесь, перемежающаяся парой насыщенных углем прослоек. В материковом дне ямы зафиксировано пять хаотично расположенных ямок от частокольных столбиков диаметром 0, 06-0, 10 м. Cреди находок из заполнения ямы преобладали бусы и бисер, из остальных находок можно отметить фрагмент железной косы и маленькую свинцовую гирьку неопределенной формы. В нижнем слое микрогоризонта найден железный ланцетовидный наконечник стрелы одного из наиболее часто встреченных в Гнёздове типов, который может быть датирован довольно широко – IX – XI вв. (Медведев, 1963; Каинов, 1999). Отметим, что 85 % керамики этого горизонта принадлежат лепным сосудам. К следующему микрогоризонту относится слой, состоящий из горелых плашек (слой В2). Он также перекрыт мощным слоем засыпки из слабогумусированной супеси. Если в 2016 году этот слой был прослежен на всей южной части раскопа, то в этом году он зафиксирован только в виде узкой полосы на расстоянии 0,20-30 м к западу от восточного края раскопа, где резко обрывается (Рис. 3). Слой, как и раньше, не читается в северной части раскопа. В нем преобладают находки бисера и стеклянных бус. В прошлом году в горелом слое было найдено 36 ладейных заклепок, в раскопках этого года - только 2 (остатки корабельных досок?). Также в слое найдены фрагменты различных бытовых предметов и обломок лучкового сверла. Вокруг ямы 548 прослежена серия небольших частокольных ямок диаметром 0, 08-0,10 м, стратиграфически связанных с этим микрогоризонтом – возможно, над ямой был сооружен навес. Среди фрагментов глиняной посуды решительно преобладают обломки лепных горшков – они составляют 95 % от зафиксированных в слое. К самому раннему периоду функционирования постройки можно отнести гумусированный слой (слой Г), который заполняет придонную часть котлована и распространен в центральной части раскопа, а так же засыпку этого слоя, состоящую из переотложенной материковой супеси с включением фрагментов обмазки. В этом слое прослежен древесный тлен, найдены одна ладейная заклепка, небольшой обрывок золотой (?) проволоки, бисер и небольшой фрагмент дирхема. Керамика в слое исключительно лепная – 100%. Предварительные датировки двух ранних горизонтов определяет соотношение лепной и раннекруговой керамики и прежде всего могут быть подтверждены находкой монеты, так как большинство других находок имеет широкую датировку. Кроме того, были получены две радиоуглеродные даты образцов угля из остатков корабельной доски (слой угля с заклепками), относящейся к слою В2. AMS анализ был сделан в радиоуглеродной лаборатории Гронингенского университета (Германия). Полученные даты оказались неожиданными: 405–545 cal AD (Gr A 69605) и 330–535 cal AD (Gr A 69607, вероятность 94.3%) и противоречат всему контексту объекта. Самым ярким доказательством несоответствия является находка аббасидского дирхема, выпущенного в 835/6 гг. н.э. (ал-Мутасим билах, место чеканки – Исбахан). Столь ранние радиоуглеродные даты образцов, могут быть связаны с так называемым эффектом «старого дерева», обусловленного тем, что фрагменты угля отражают собственный возраст сгоревшей древесины. Если уголь происходит из внешней части ствола или, еще лучше, из коры сгоревшего дерева, тогда дата будет близко соответствовать времени пирогенного события (пожара, кремации и т.п.). Однако в данном случае велика вероятность, что уголь происходит из внутренней части ствола, и тогда дата будет удревнена по сравнению с событием горения на неопределенное время – от десятков до сотен лет. Таким образом, данные радиуглеродного анализа в нашем случае нельзя рассматривать в качестве решающих. Другим основанием для датировки ранних горизонтов является керамическая коллекция, не содержащая фрагментов сосудов, сделанных с использованием гончарного круга. Гончарный круг в Гнездове появляется в 20-30-х гг. Х в. (Каменецкая, 1977). Таким образом, верхняя дата начала сооружения постройки должна быть обусловлена временем освоения гончарного круга, для определения нижней даты, на данном этапе, нет оснований – это может быть довольно длительный период от середины IX в. до второй четверти X в . Вторая веха в истории бытования постройки обусловлена находкой небольшого клада (потерянный кошелек?) из слоя засыпки стратиграфического горизонта Б. Клад был найден за пределами постройки, однако стратиграфически находка хорошо соотносится со слоем засыпки внутри постройки. В состав комплекса входят 8 монет, из которых одна – аббасидская 791/2 гг. н.э. (чекан Харуна ар-Рашида, место чеканки – ал-Мухаммедийя), шесть саманидских (чекан времени Исмаила ибн Ахмед и Наср II ибн Ахмеда, места чеканки – аш-Шаш и Самарканд) и одна является подражанием саманидскому дирхему. Дата младшей монеты – 932 г., которая и определяет tpq слоя. С учетом примерно равного количества лепной и раннекруговой керамики в слое этот период бытования постройки предположительно отнесен к середине X в. Дата финального горизонта (слой А) определяется общей датировкой финального слоя участка – конец X-нач.XI в. Таким образом, основным объектом исследования 2017 года в центральной части поймы явилась углубленная «постройка» с хорошо стратифицированным культурным слоем, у которой удалось выделить три основные этапа существования, которым соответствуют четыре стратиграфических горизонта А – Г. На начальном этапе при сооружении объекта, вероятно, использовались корабельные доски (обилие заклепок в слое В2 и Г). Особенности залегания слоев позволяют предположить, что в период функционирования постройки, существовавшей достаточно длительное время на одном и том же месте, глубина её котлована постепенно уменьшалась из-за периодических засыпок или нивелировки уровня пола (?). Несмотря на то, что, до полного исследования постройки, ее окончательную интерпретацию предложить затруднительно, можно сформулировать некоторые предварительные выводы. Прежде всего, необходимо отметить, что выдвинутую ранее рабочую гипотезу о том, что постройка могла представлять собой «длинный дом», характерный для североевропейской архитектурной традиции, на данном этапе невозможно ни доказать, ни опровергнуть. Гипотеза была основана на размерах объекта, длина которого составляет около 6 м. Однако, послойная методика раскопок позволила отчетливо выявить сложную конфигурацию поверхностей, интерпретированных как «полы» постройки. Возможно, это связано с сооружением углубленных погребов, перекрытых досками. Несмотря на обилие в слое сооружения камней, лежавших вне системы, внятно оформленных очагов выявлено не было. Хотя набор находок из всех стратиграфических горизонтов свидетельствуют скорее в пользу версии о жилом характере постройки (бытовые предметы, обилие бус, серебряный перстень и др.). Однозначно можно утверждать лишь то, что сооружение не было мастерской, связанной с высокотемпературными процессами – находки фрагментов тиглей и шлаков – единичны. К востоку от исследуемого участка, на берегу озера Камыши, где были исследованы кузнечно-ювелирные мастерские, фрагменты плавильных сосудов и кузнечные шлаки исчислялись сотнями. Тем не менее, находка фрагмента лучкового сверла, небольшой свинцовой гирьки и запаса (?) глины свидетельствует о возможности совершения различных ремесленных операций на площади постройки. Углубленная «постройка», исследовавшаяся в 2016-17 гг. – не первая на территории пойменного сектора поселения Гнездовского археологического комплекса. В 2010-12 гг., к востоку от раскопа 2017 г. был исследован объект, имевший углубленную часть подквадратной формы (ширина устья – 3, 0 х 3,15 м, глубина от уровня материка – 1, 08 м). Постройка также была интерпретирована как углубленное жилище с наземной частью, вероятно, представлявшей собой турлучную конструкцию. Исследования на раскопе около оз. Бездонка (БД-2) из-за резкого подъема грунтовых вод, постоянно прибывавших и затоплявших участок, продолжить не представлялось возможным. В северо-восточной и восточной частях Центрального селища (первая надпойменная терраса) проведены работы по уточнению характера, мощности и границ распространения культурного слоя (Рис. 6). Работы были сосредоточены в наименее исследованной части древнего поселения на двух участках: в зоне сопряжения западной границы Лесной курганной группы с восточной границей селища севернее рассекающей памятник железной дороги и на юго-восточной окраине селища к востоку от Центрального городища и южнее железной дороги на первой надпойменной террасе. Методика исследования подразумевала закладку серии шурфов по линии запад – восток в зоне сопряжения территории курганов и селища и закладку шурфов и проведение геобурения по нескольким линиям, направленным с севера на юг на юго-восточной окраине селища. Всего было исследовано 10 шурфов и сделано 69 скважин геобурения. Все объекты привязаны при помощи электронного тахеометра с опорой на единую систему реперов Гнёздовского археологического комплекса в системе WGS 84 UTM36. В дальнейшем все объекты были привязаны в ГИС-системе ARC MAP (Табл. 1). На первом участке было заложено 5 шурфов (шуфры ЦС-XIV, XV, XVI, XVII, XVIII); общая вскрытая площадь составила 20 кв. м (Рис. 4). Шурфы неравномерно распределены на протяжении около 460 м, располагаясь в пределах полосы шириной 40-60 см по направлению с запада на восток вдоль северной стороны железнодорожного полотна. Во всех шурфах обнаружен культурный слой, представленный серой и темно-серой гумусированой супесью разной мощности (от 0, 1 до 0, 4 м) и степени гумусации. В целом отмечено уменьшение толщины и интенсивности окраски слоя к востоку, по направлению к границе распространения курганов Лесной группы. Во всех шурфах в слое встречены мелкие фрагменты круговых сосудов, а в двух из них – лепных и круговых. Первый шурф (ЦС-XIV) располагался в южной части участка, отмеченном на Военно-топографической карте 1863 и на плане 1901 г. как «усадьба Марьино», на территории которой обозначены жилые и хозяйственные постройки (Сизов, 1902) – эта территория находится в центральной части ареала культурного слоя X – XI вв., отмеченного на официальной карте Гнёздовского археологического комплекса, памятника археологического наследия РФ. Границы усадьбы в настоящее время определяет каре из вековых лип. При разборке слоя шурфа (мощность основного слоя 0,3-0,4 м) и заполнения трех материковых ям найдено более 900 фрагментов лепной и круговой керамики, среди которых только 7% - это обломки лепных сосудов. Из оставшихся 62% принадлежат раннекруговой гнёздовской керамике (X – начала XI вв.), 19% круговой посуде древнерусского времени (XI – XII вв.) и 12% - группе поздней керамики (XVII – XIX вв.). Большинство находок из переотложенного культурного слоя и заполнения ям – это стеклянные бусы-лимонки и рубленый бисер, характерные для памятников X – начала XI вв., единичными экземплярами представлены стеклянные зонные бусы, бытовавшие в XII – XIV вв. (Щапова, 1956). Остальные находки (обломки глиняных тиглей, железные пластины неясного назначения и мелкие куски шлака) хронологически невыразительны. Важна находка железной весовой гирьки бочонкообразной формы – такие гирьки составляют бóльшую часть коллекции разновесов из раскопок как поселения, так и курганов Гнёздова (Пушкина, 1991; Жуковский, 2017). Показательно, что основная часть обломков глиняной посуды всех указанных временных периодов, но, в первую очередь, определенному как XVII – XIX вв., происходит из заполнения двух материковых ям аморфной формы. В слоях этих же ям отмечена известь, обломки крупных кирпичей и несколько мелких осколков печных изразцов, что указывает на поздний характер нарушения культурного слоя X – XI вв. . В шурфах ЦС-XVII и ЦС-XVIII, расположенных за пределами усадьбы в 125 и 100 м восточнее ее границы, мощность полностью переотложенного в результате многолетней распашки культурного слоя так же составила 0, 3 – 0,4 м. Здесь зафиксированы следы плужных борозд, прорезавших плотный материковый песок по направлению с запада на восток. Слой в этих шурфах менее гумусирован и содержал в общей сложности всего около 80 фрагментов керамики. Наиболее интересным оказался шурф ЦС-XVIII, расположенный ближе к усадьбе. В слое шурфа найдена только раннекруговая керамика, фрагмент дирхема (дата чеканки не установлена) и железная головка рукояти каролингского меча типа Е, датируемого концом IX – первой половиной X вв. (Петерсен, 2005). Находки двух мечей этого типа были ранее известны по материалам раскопок гнёздовских курганов; перекрестье аналогичного клинка было случайно найдено в 2001 году на окраинном участке селища, на распаханном поле между границей усадьбы и западным краем Лесной курганной группы (Kainov, 2012). Наличие переотложенного культурного слоя, расположенного неровными пятнами в северной и восточной частях этой территории было выявлено разведочными работами 2016 г. Материалы указанных двух шурфов подтверждают и уточняют сделанные ранее наблюдения. Особенностью культурного слоя в шурфе ЦС-XVIII является наличие в нем мелких кальцинированных костей, заметное количество которых входило в состав заполнения небольшой материковой ямки, частично нарушенной во время пахоты. Кальцинированные кости в слое и заполненную ими материковую ямку можно объяснить как следы разрушенного грунтового могильника позднего периода существования тушемлинской культуры (середина – третья четверть I тыс. н.э.), который мог соответствовать небольшому поселению, отмеченному на песчаном склоне днепровского берега (Шмидт, 1974). Не исключено, что находка на относительно небольшом участке вблизи от существующих в настоящее время курганов Лесной группы таких предметов как навершие меча и дирхем в сочетании со скоплением кальцинированных костей может указывать на место расположения разрушенной курганной насыпи и трупосожжения X в. – в гнёздовских курганах известны случаи размещения остатков кремации в материковых ямках (Жарнов, 1992). Для подтверждения или опровержения предложенных объяснений необходимо проведение более масштабных раскопок участка. Шурфы ЦС-XV и ЦС-XVI были заложены на расстоянии 355 и 330 м от границы усадьбы в непосредственной близости от курганов Лесной курганной группы и даже среди них. В шурфах выявлен слабогумусированый культурный слой мощностью 0, 1 – 0, 15 м без очевидных следов распашки. Из слоя происходят находки всего 25 мелких фрагментов керамики, среди которых нет ни одного лепного, 75% принадлежат раннекруговой керамике, 17% древнерусской и 8% сосудам позднего времени. На основании такого малого количества материала не представляется возможным уверенно определить характер выявленного здесь пятна слоя, можно только говорить, что данный участок был освоен в гнёздовское время и не был безлюдным в более позднее. Суммируя результаты работ 2016 и 2017 гг. можно говорить, что севернее рассекающей памятник с запада на восток железной дороги культурный слой селища X – XI вв. распространен неравномерно, залегает пятнами разной мощности и насыщенности как органическими остатками, так и находками. Насыщенность слоя находками связана с активностью жизни в гнёздовское время на территории обследованного участка. Практически везде, за исключением «языка», заполняющего межкурганное пространство, слой переотложен в результате распашки или строительной деятельности XVII – XX вв. Слабогумусированый слой неровным «языком» вклинивается и занимает межкурганное пространство в западной части Лесной группы на площади 20-25 х 160 м., т.е. 3200 кв.м. На втором участке на расстоянии 340 – 502 м к востоку ото рва Центрального городища и примерно в 160 м южнее железной дороги были заложены 5 шурфов общей площадью 8 кв. м (шурфы ВС-31, 32, 33, 34, 35) и 69 точек геобурения (№ 1 – 69 в шести линиях) (Рис. 5, 6). Шурфы и точки бурения располагались на узкой низкой гряде, охватывая на протяжении 162 м неровную полосу шириной от 25 м до 90 м, ограниченную с севера и северо-запада заболоченной и заросшей кустарником низиной, с юга – обрывом правого берега Днепра. Шурфы ВС-31, 35, 32 расположены в западной части участка по линии север – юг на расстоянии 14 и 40 м один от другого (соответственно); шурфы ВС-35, 33, 34 - на расстоянии 67 м и 43 м с запада на восток один от другого (соответственно) по линии с азимутом 94◦ в средней части участка. Линия точек бурения № 1 ориентирована с севера на юг и соединяет СЗ углы шурфов ВС-31, 35, 32; линия точек бурения № 2 – 6 ориентированы с азимутом 11◦, при этом линия № 2 проходит через СЗ угол шурфа ВС-33, а линия № 3 - через СВ угол шурфа ВС-34. Общая площадь исследования составила около 8400 кв. м. Культурный слой, зафиксированный во всех шурфах и точках бурения, представлен серой и тёмно-серой гумусированой супесью, мощность которой колеблется от 0, 2 м до 0,7 м с преобладанием отметок от 0, 3 до 0, 4 м (Табл. 2). При мощности менее 0, 35 м слой полностью перемешан пахотой, что подтверждают обнаруженные в шурфах ВС-31 и ВС-33 врезанные в материк плужные борозды, ориентированные по направлению ЮЗЗ – ССВ. В перемешанном слое отмечены немногочисленные включения мелкого древесного угля. В двух шурфах (ВС-33 и ВС-32) под пахотным слоем обнаружены плотные скопления обожженных камней, заполнявших верхнюю часть материковой ямы или расположенных на границе пахотного и очень тонкого нетронутого культурного слоя. Аналогичная картина ранее неоднократно отмечалась практически на всех раскопах, исследованных на террасной и пойменной частях селища. Скопления камней в этих случаях были интерпретированы как развалы очагов или сброс очажных камней в хозяйственные ямы. Из перепаханного слоя шурфов и заполнения ям происходят 100 фрагментов круговой керамики, 80% которых принадлежат раннекруговой посуде (X – начало XI вв.), 15% - сосудам древнерусского времени (XI – XII вв.) и около 5% - сосудам позднего времени. Все фрагменты поздней керамики найдены на западной окраине исследованного участка. Отметим, что лепная керамика не встречена вовсе, а наиболее насыщен находками оказывается шурф ВС-32, в слое которого зафиксировано особенно плотное скопление некрупных обожженных камней. Среди камней найдена стеклянная бусина-лимонка синего цвета, относящаяся к X – началу XI вв. (Щапова, 1956). Таблица и схема распределения мощности культурного слоя показывают его неравномерность в пределах обследованного участка/полосы (Табл. 2; Рис. 5). Пятна слабогумусированого слоя толщиной до 0, 25 м группируются в западной части (линия № 1) и на восточном конце (линии № 3, 4, 6), а небольшой участок с мощностью слабого слоя около 0, 20 м наметился в средней части полосы в районе шурфа ВС-33 на линии № 2. Пятна хорошо выраженного гумусированого слоя толщиной 0,50 – 0, 55 см отмечены на пяти линиях точек бурения из заложенных шести. Зафиксированная в восьми точках линий № 1, 4, 6 мощность слоя более 0,6 м вероятнее всего объясняется попаданием бура в заполнение материковых ям. Предположение основано на результатах раскопок 1971-1975 и 1983, 1987-1998, 2000 гг. на территории террасной части селища в пределах полосы в 270 м к востоку, начиная ото рва Центрального городища. На всех исследованных здесь участках толщина культурного слоя колебалась в пределах 0, 25 – 0, 4 м (в этом случае слой оказывался полностью переотложен в результате распашки) и составляла более 0, 45 м только на участках с материковыми ямами (см.: Авдусин, Асташова, Пушкина, 1972; Пушкина, Нефёдов, 1997; Мурашева, Пушкина, 2001). Как и на территории селища, обследованной к северу от железной дороги, на данном участке культурный слой распространен неравномерными пятнами, занимая площадь около 8400 кв.м. В 2016 г. было высказано предположение, что между границей распространения культурного слоя в этой части селища и курганными насыпями юго-западной окраины Лесной группы не менее 200 м. Материалы 2017 года, полученные в шурфах и 69 точках бурения, показывают, что эта граница проходила на 160 м ближе. Краевая зона селища неровной линией намечается на расстоянии около 60 – 70 м от самой западной насыпи из зафиксированных в 2016 г. в этой части Лесной курганной группы (Рис.8). Практически по всей обследованной площади восточного сектора селища на первой надпойменной террасе культурный слой X – XI вв. нарушен пахотой. В целом дополнительно выявлен культурный слой на площади около 11 000 кв. м, т.е более 1 га. При этом на первом участке граница распространения культурного слоя неровной линией подходит вплотную к западным курганам Лесной группы и узким языком выклинивается на межкурганное пространство. На втором участке граница культурного слоя, залегающего на слабовыраженной небольшой гряде, обусловлена рельефом местности (Рис. 6,8). Одной из задач работ 2017 года было уточнение мест расположения и геодезической привязки раскопов 1970-1975, 1983,1987-1998 гг. Работа с архивными материалами, результаты которой были дополнены натурными наблюдениями 2017 г. с использованием современных методов геопозиционирования, позволили определить координаты 57 объектов (раскопов или шурфов) (Табл. 3). Среди исследованных в разное время объектов 20 располагались на первой надпойменной террасе к востоку от городища (№ 1-20), 10 располагались в пойменной части селища (№21-30) и 27 связаны с Центральным городищем (№ 31-57) (Рис. 7). Координаты и площадь всех раскопов и шурфов указаны на момент первоначальной разметки. Два шурфа ВС-4 и ВС-10 на террасной части селища, заложенные в 1971 г., за счет последовательных прирезок в 1972 – 1995 гг. были превращены в раскопы площадью 726 кв. м и 700 кв. м (соответственно). Шурфы П-2 и П-8 на пойменном сегменте селища, заложенные в 1996 и 1997 гг., за счет последовательных прирезок в 1999 и 2000 – 2017 гг. были превращены в раскопы площадью 36 кв. м и 474 кв. м (соответственно). Дополнительно к указанному в заявке плану работ были определены координаты раскопов на городище, исследованных в 1952-1953 гг (№ 31-34) и в 2002-2016 гг. (№ 54-57).