ИСТИНА

Предлагаемое междисциплинарное исследование направлено на выявление факторов и механизмов динамики морфологической структуры природно-антропогенных ландшафтов Европейской части России в меняющихся природных и социально-экономических условиях. На основе планов дач Генерального межевания, военно-топографических карт XIX-XX вв., современных картографических и дистанционных данных для десяти контрастных регионов Восточно-европейской равнины (Архангельская, Костромская, Тверская, Московская, Калужская, Рязанская, Курская и Белгородская области и республика Татарстан, площадь каждого ключевого участка 800-1600 км2) будут созданы крупномасштабные картографические модели морфологической структуры ландшафтов, систем расселения, территориальной структуры землепользования и ее динамики в XVIII-XX вв. Их сопоставление позволит количественно описать зависимость специализации и морфологической структуры сельскохозяйственных и лесохозяйственных природно-антропогенных ландшафтов от природно-климатических, позиционных и исторических факторов. В картографической форме средствами геоинформационного и статистического моделирования будут выделены инвариантные ареалы земледелия (с разделением по ведущему фактору их обособления) и области неравновесного землепользования, интенсивность и характер которого находятся в динамической зависимости от внешних условий. Предполагается привлечь методы палеогеографических реконструкций для оценки динамики ландшафтов и климата за последние две с половиной тысячи лет с шагом 10-50 лет и выявления реакции сельскохозяйственной активности населения ключевых регионов на нестабильность природных и общественных условий на ранних этапах освоения территории. На основе полученных результатов предполагается: 1) установить степень детерминированности природно-общественных отношений на разных этапах формационного и технологического развития, 2) объяснить механизмы региональной и локальной адаптации землепользования в широком диапазоне географических условий, 3) выявить роль региональных систем землепользования в трансформации природной среды. Подобная междисциплинарная задача с применением методов цифрового картографического моделирования и палеогеографических реконструкций ставится впервые. Ожидаемые результаты могут быть использованы для прогноза развития территориальной структуры хозяйствования при различных сценариях климатических и социально-экономических изменений, а так же для ландшафтного проектирования и оптимизации окружающей среды.

1) установить степень детерминированности природно-общественных отношений на разных этапах формационного и технологического развития, 2) объяснить механизмы региональной и локальной адаптации землепользования в широком диапазоне географических условий, 3) выявить роль региональных систем землепользования в трансформации природной среды. Подобная междисциплинарная задача с применением методов цифрового картографического моделирования и палеогеографических реконструкций ставится впервые. Ожидаемые результаты могут быть использованы для прогноза развития территориальной структуры хозяйствования при различных сценариях климатических и социально-экономических изменений, а так же для ландшафтного проектирования и оптимизации окружающей среды.

Установлено, что земледельческое освоение среднетаежного структурно-эрозионно-моренного ландшафта Устьянского плато (юг Архангельской области) с крупноочаговой системой расселения достигает пределов емкости в конце XIX-середине XX века. В этот период было распахано не менее 80% площади, пригодной для земледелия, в то время как в конце XVIII в. распахано только 35%, а в настоящее время – 55% пригодных для этого земель. Прирост пахотных угодий, а затем их забрасывание происходило за счёт земель с выраженными лимитирующими условиями: переувлажненных, эрозионных и литогенных. Позиционные условия (удаленность от деревень, дорог, рек) оказались не значимым фактором специализации угодий и дифференциации их границ. Потенциальный ареал пашни южнотаежного ландшафта крупнохолмистых моренных равнин Валдайской возвышенности с мелкоочаговой системой расселения (Тверская обл.), оказался в пять раз больше их максимальной реконструированной площади (4%). В объяснении границ пашни более значимым оказался позиционный фактор (удаленность от населенных пунктов). Недоиспользованность земельных ресурсов вызвана периферийным положением региона относительно центров социально-экономической активности Российского государства. В условиях староосвоенного Окско-Московского междуречья (Боровский район Калужской обл.) потенциально пригодные для пашни земли составляют 85% территории, что на 28% больше ее фактически реконструированной площади времен Генерального межевания и в 4 раза больше современной. В целом совокупность агроэкологических и позиционных условий объясняет 79% структуры пашни конца XVIII в., причем позиционный фактор значимее природного. Различия в режимах землепользования двух контрастных ландшафтов Рязанской области прослежены на протяжении XVIII-XX вв. Для Тумского ландшафта моренно-водноледниковых равнин с ярко выраженными лимитирующими условиями сельскохозяйственного освоения ареал пашни сохраняет консервативность последние 250 лет, а то время как на Касимовском возвышенном эрозионном карстовом плато структура угодий динамично адаптировалась к меняющимся социально-экономическим условиям. Сокращение в XVIII-XX вв. земледельческого освоения Нечерноземья сопровождалось его ростом в лесостепной зоне. Проведенные реконструкции для конца XVIII в. показали более интенсивное освоение слабо- и средне- расчлененных вторичных моренных равнин лесостепи Приволжской возвышенности Тамбовской области по сравнению с эрозионными ландшафтами Среднерусской возвышенности Курской области. В причинах выявленных различий еще предстоит разобраться. Сочетанием детальных спорово-пыльцевых анализов голоценовых торфов и новейших методов их датирования получена реконструкция интенсивности хозяйственного освоения ключевых участков на Валдайской возвышенности и Мещерской низменности за последние 2000 лет. Начало сельскохозяйственного освоения Тумского и Касимовского ландшафтов относится к рубежу около 1700 лет назад, а на участке «Валдайский» первые признаки антропогенных нарушений растительного покрова проявились не ранее 450 лет назад, однако существенная хозяйственная трансформация природных ландшафтов произошла только в течение последних 200-300 лет. Тем самым показана возможность применения палеогеографических методов датирования появления и деградации пашенного земледелия для периодов и регионов, не имеющих исторических свидетельств.