Аннотация:В статье рассматриваются концептуальные основания и научные, социокультурные и философские предпосылки имагологии, области междисциплинарных исследований в гуманитаристике, предметом изучения которой является образ «Другого» (чужой страны, народа, культуры и т.д.). Показано, что имагология стала ответом на кризис компаративистики середины XX в., отмечена особая роль в становлении имагологической методологии немецкого ученого-компаративиста Х. Дизеринка и его Аахенской школы. В статье проанализировано влияние на становление имагологии постструктуралистского и конструктивистского идейно-тематического комплекса (автореференциальность языка, дискурсивность истории, конструирование социальной реальности и т.д.), лингвистического и культурного поворота на Западе в 1960-х гг. Показано как экстраполированный на национальную проблематику этот комплекс идей и подходов обусловил отход от эссенциалистской концепции нации и формирование представления о нации как «воображаемом сообществе», интеллектуальном конструкте. Зафиксировано принципиальное различие в подходах к изучению образа «Другого» в традиционной компаративистике и имагологии, вытекающее из разного понимания нации. Сделан вывод, что имагология изучает образ «Другого» прежде всего в его манипулятивной, социально-идеологической функции, как важный инструмент формирования и трансформации национально-культурной идентичности. В статье выявлены идеологические, социально-политические факторы, подготовившие рождение имагологии и обеспечившие ее развитие в западной гуманитаристике (страх перед возможными рецидивами крайнего национализма и фашизма в послевоенной Европе, проект ЕС, поставивший задачу формирования общеевропейской идентичности). Сделан вывод о том, что имагология, с одной стороны, актуализировала важную сферу научного поиска – изучение образа «Другого», однако, с другой стороны, в более широкой культурно-исторической перспективе она ознаменовала отход не только от традиций компаративистики и исторической поэтики, но и от гуманистической традиции европейской культуры, став частью манипулятивно-доминантной стратегии на Западе. Культуре «вживания» в «чужое слово» с целью его понимания и сохранения, а также обеспечения подлинного диалога культур имагология противопоставила социальную инженерию, технологию активного «конструирование» новой идентичности.