Прагматика фразеологических эвфемизмов в русской и арабской лингвокультурах // Герценовские чтения. Иностранные языки: сборник научных трудов / под ред. Т. И. Воронцовой. — СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2020. – С. 419-421статья
Аннотация:В данной статье с позиций лингвокультурологии предпринимается попытка раскрыть прагматическое содержание русских и арабских фразеологизмов (в широком понимании фразеологии), характеризующих тему воровства, освещается роль культурной составляющей в формировании эвфемистического значения фразеологической единицы (ФЕ). Манифестация понятий, связанных с таким социальным пороком, как воровство, богато представлена в русской речи и имеет свой «образно-ассоциативный» потенциал и ценностные предпосылки в национальной культуре. Среди часто используемых эвфемистических стратегий особо выделяется использование фразеологизмов-эвфемизмов (ФЭ), в семантике которых на первый план выдвигаются семы ‘ловкость, энергичность, талантливость’ и т. п. В русском фольклоре воро́ вый значит ‘проворный, ловкий, бойкий, расторопный’. Для обозначения ‘вороватого человека, хитрого мошенника’ используются ФЕ имеет ловкие руки; ловкий на руку; это такой землемер, что подушку из-под головы отмежует; у него не спи в серьгах [, позолота слиняет]; на ходу подметки режет <рвет> (шутл. ирон.) и др. Выдвижение семы ‘ловкий’ в значении фразеологизма отталкивает сознание реципиентов от других, негативных, аспектов номинации, снимает серьезность смысла, характеризуя вора с некоторой долей иронии и шутливости. В арабском языке в таком же значении употребляются метафорические образы, в которых воровство ассоциируется с легкостью рук, быстродействием, мастерством и т. п.: (букв. у него руки легки); (букв. у него руки на воде не отпечатаются); (букв. после него свои пальцы пересчитаешь, т. е. после рукопожатия с ним); (букв. сурьму с глаз крадет); (букв. у него руки шёлком окутаешь). Эвфемистичность этих оборотов состоит в том, что стигматизация и преступность воровства не получают яркого и четкого выражения.